Часть 1: Скотный двор
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
С задумчивой улыбкой королева провожала Фердинанда взглядом, пока он не скрылся из виду.
— Кто бы мог подумать – скоро он станет первым рыцарем на всём архипелаге.
— Ты это увидела в его глазах? – спросил Люций. Матильда кивнула. – Но ведь ты видела и что-то ещё? Что-то плохое?
— Точнее, что-то, чего я не могу понять. Не будем сейчас об этом.
Она посмотрела на повозку, брошенную на обочине дороги.
— Извини, что лишила тебя средства передвижения. Скоро я это исправлю. Прогуляемся пешком до приграничного городка? Тут совсем недалеко.
Должно быть, странное это было зрелище – тяжело вооружённая высокородная дама и шедший рядом, без всяких почтительных дистанций, беглый варвар, оживлённо беседующие и смеющиеся.
— И всё-таки, с каких пор ты стала выполнять функции пограничных войск? И как ты вообще здесь оказалась?
По лицу Матильды пробежала лёгкая тень озабоченности. Она протянула приятелю два небольших конверта.
— Я здесь по делу. Прочти-ка вот это.
Первое письмо было выполнено тонким пером. Старинный почерк был причудлив и изящен. Письмо явно было написано не вчера, но от него до сих пор исходил пьянящий аромат какого-то диковинного растения.
«Милая Матильда!
С великим прискорбием сообщаю тебе, что наша общая знакомая потеряла разум и лишилась остатков совести. Орды диких неуправляемых зверей всё чаще терроризируют мои владения. Кажется, она готовит полномасштабное вторжение. Если кто-то ещё в состоянии на неё повлиять, то это ты. Умоляю тебя вмешаться.
Твоя преданная подруга Ларданэль».
Послание во втором конверте было написано на плотной белой бумаге мелким отвесным почерком с очень сильным нажимом. Ровные буквы были похожи на печатные.
«Дорогая Матильда!
Ты знаешь, что выдержки мне не занимать, но набеги омерзительных тварей на город начинают действовать мне на нервы. Они нападают на достойных людей и гадят так обильно, как будто выведены специально для этой цели. Если твоё величество не убедит известную нам обоим особу прекратить всё это раз и навсегда – я наплюю на наши договорённости и наведаюсь к ней в гости, чтобы собственноручно свинтить её бестолковую голову.
С наилучшими пожеланиями, Долюс».
— Я понимаю, что Ларданэль обожает всё драматизировать, а Долюс давно точит на Марту зуб. Если бы я получила только одно письмо – я могла бы не придать ему значения. Но пишут оба, не сговариваясь… чёрт возьми, как же мне надоело вечно их мирить! Ещё с тех пор, как мы впятером полгода по лесу шлялись!
Люций сочувственно вздохнул. Он знал, что разлад в компании магов наметился ещё до памятного происшествия в «Беззубом крокодиле», после которого он ненадолго к ней присоединился. И основная угроза мирному сосуществованию компаньонов исходила именно от злой, нервной Марты. Но и с остальными что-то было не так. Складывалось впечатление, что каждый из этих молодых магов хранит какую-то мрачную тайну – причём не общую для всех, а персонально свою. Обычно природная любознательность влекла Люция к разгадке всяческих секретов, но тут был явно не такой случай – он предпочитал даже не думать на эту тему.
Матильда, более остальных ценившая дружбу, прилагала огромные усилия к тому, чтобы поддерживать компанию на плаву. Она взяла с каждого обещание обращаться к ней за мирным решением любых внутренних конфликтов. И некоторое время казалось, что дела идут на лад: появился Люций, сумевший всех заинтересовать. Невозмутимый Долюс и мрачная Марта от души хохотали над варварскими анекдотами, которые Люций рассказывал в неподражаемой манере. И Долюс старался быть чуть менее высокомерным, а Марта – чуть более любезной. Матильда обожала тренировать на пару с Люцием навыки рукопашного боя, причём время от времени ей удавалось побеждать – а Люций ведь ни разу ей не поддался. Иногда Люцием завладевала вкрадчивая эльфийка Ларданэль. У неё была страсть к изучению самых различных ремёсел, и Люций с удовольствием обменивался с ней секретами поварского искусства. Обычно это затягивалось надолго, и Долюс с Мартой уходили куда-то в глубь леса, а после компания натыкалась на примятую траву. Люций никак не мог этого понять, потому что Долюс и Марта уже тогда с трудом выносили друг друга. В особо удачные дни Матильда и Ларданэль давали Люцию уроки врачевания, в которых он делал неожиданные для варвара успехи…
Увлёкшись воспоминаниями, Люций не сразу сообразил, что его спутница уже давно о чём-то говорит.
-…и ладно ещё Ларданэль – вещь в себе, мухи не обидит, но эти двое – будто дети малые. Один стремится весь мир систематизировать, пронумеровать и разложить по полочкам, другая – все полочки обрушить и сжечь вместе с теми, кто их развешивал. И не понимают очевидного – жизнь такова, какова есть, и другой она не станет. Удивляюсь, как они до сих пор друг друга не поубивали…
— Давно хотел узнать: кто из них сильнее?
— Сильнее? То есть, на кого из них я поставила бы в дуэли, не рискуя проиграть?
— Вроде того…
— Понятия не имею. Предпочла бы ни на кого не ставить вовсе. Они, чёрт побери, равны! Сила Марты – в стремительном ураганном огне, который мало кто может пережить. Но Долюс – один из тех, кто на это способен. Он подобен элитному лучнику – медлителен, выстрелы редки, но каждый точно в цель. Если ей не удастся убить его сразу – он не оставит от неё и мокрого места. Но война – это не дуэль…
За разговорами они дошли до городских ворот. Впустившие их стражники отдали честь с самым непроницаемым видом. Похоже, разгуливавшей пешком и в сомнительной компании королевой здесь было никого не удивить. А вот в таверне, в которую сразу направилась Матильда, не обошлось без изумлённых взглядов. Они прошли в отдельный кабинет и задёрнули шторы. Матильда сделала примчавшемуся лично обслуживать их хозяину заказ за двоих и добавила: «Не забудь о разъяснительной работе!». Тот понимающе кивнул, и вскоре из-за шторы донёсся его скрипучий голос. Тавернщик нарочито громко, чтобы было слышно за самыми дальними столами, распекал кого-то из своих подручных: «Что ты несёшь, какая ещё королева? Это графиня Уэллсвиль с северных островов, наш постоянный клиент!». За неплотно задёрнутой шторой было видно капитана городского гарнизона с иронической улыбкой на лице.
Не евший ничего с прошлого вечера Люций отдал должное прекрасно приготовленному мясу и крепкому элю. Кажется, он слегка задремал за столом. Его разбудили крики за шторой: «На город нападают!», «К оружию!». Соседнее кресло пустовало. Люций вышел в общий зал и увидел, как посерьёзневшая Матильда отдаёт капитану какие-то распоряжения. Взяв под козырёк, офицер вышел за дверь. Королева повернулась к Люцию.
— Вот неплохой случай размяться. Не разучился ещё держать меч?..
Никогда Люцию не доводилось видеть такого странного штурма города. Вначале ему даже подумалось, что он бредит, но потом он вспомнил о прочитанных парой часов раньше письмах, и всё встало на свои места. Животных было очень много, их вид был ужасен, и подчинялись они какой-то невидимой силе. Не обращая внимания на летящие с башен крепости стрелы, они всей огромной массой чудовищной толпы навалились на ворота, давя и калеча друг друга. За первой волной последовала вторая, затем третья. Ворота не выдержали, и полчища животных ринулись в город. Навстречу им выдвинулись солдаты, которых было явно мало. Рубя направо и налево, Люций старался держать в поле зрения Матильду, яростно сражавшуюся на некотором отдалении от него. Краем глаза он увидел, как капитан стражи рухнул на землю, сражённый рогом какого-то исполинского быка. Животные усилили натиск, и казалось, солдаты готовы обратиться в бегство. И тогда Люций, не помня себя, рванул вперёд, одним мощным ударом меча уложил быка рядом с капитаном и во всё горло закричал что-то солдатам. Они вняли призыву и опрокинули последнюю волну атакующих. Звери обратились в бегство. Кого-то настигали стрелы лучников, кого-то добивала конница. Уйти удалось лишь немногим…
Пока восстанавливали ворота, Матильда осматривала раненых. Огромная дыра в теле лежавшего без чувств капитана даже Люцию казалась опасной, но королева лишь пренебрежительно усмехнулась, наложила прямо поверх окровавленной кольчуги офицера ладонь, которая сразу озарилась ослепительным сиянием, и провозгласила:
— Ничего серьёзного. Будет жить, через пару недель вернётся в строй.
А затем было много других раненых. Доверив самые лёгкие случаи Люцию и ещё нескольким лекарям из числа горожан, королева сосредоточилась на самых тяжёлых пациентах. И она врачевала, пока не закончила с самым последним из них. Солнце давно зашло, и даже Люций едва стоял на ногах. Смертельная усталость слышалась и в голосе энергичной королевы:
— По счастью, все будут жить. Как жаль, что есть ещё и убитые. Похоже, они мне не соврали. Марта ответит за всё. Ведь не окажись здесь нас с тобой – город бы не выстоял, ты это понимаешь?..